Мой Израиль – это крошечная комнатенка в Ташкентском ОВиРе, откуда началась еще одна моя жизненная дорога в 1990 году. Это два с половиной месяца ежедневных отметок в многотысячной очереди к чиновнику, разрешающему отъезд в землю обетованную. И в той же очереди – греки и немцы , несколько десятков лет прожившие в Средней Азии и Казахстане и сейчас тоже пытающиеся уехать на свои родины, тоже исторические. И тоже старающиеся увезти свои семьи от начавшихся разгораться межнациональных кровавых конфликтов между узбеками и турками-месхетинцами в Фергане, между узбеками и таджиками в Самарканде, между киргизами и узбеками в Оше…

Мой Израиль - это совсем еще юные работники израильского представительства при посольстве Нидерландов в Москве, это аккуратно выглядящие мальчики и девочки со смешным еврейским акцентом в старательно выговариваемых русских фразах. Это три дня ожидания вылета, это еще одни заключительные сутки в Шереметьево-2 перед последним таможенным досмотром на бывшей Родине.

Мой Израиль – это здание спецтерминала для советских репатриантов в аэропорту Варшавы со стеклянной стеной и неразговорчивым польским солдатом у двери, за которой были выставлены для контроля наши чемоданы и клеенчатые баулы. Это медленно ползущий к взлетной полосе, битком набитый аэродромный автобус, окруженный по бокам военными джипами и насупленными солдатами с автоматами в руках. Это новая точка отсчета, новая картина в моей жизни – где предметы военного назначения будут находиться все время на виду.

Мой Израиль – это первый полет на самолете западного производства, на Боинге-737. Это приятно звучащие и вызывающие непонятное волнение израильские песни в радионаушниках, розданых всем пассажирам. Это симпатичные, улыбчивые стюардессы и плотный, несмотря на глубокую ночь, ужин. Это непривычно крутой взлет самолета сразу на заданную высоту – в отличие от тошнотворного карабканья по воздушным эшелонам, принятого тогда на советских авиалиниях. Это тонкие верблюжьи одеяла с эль-алевской символикой, которые можно было забирать с собой в память о полете.

Мой Израиль – это множество бело-голубых флагов в тель-авивском аэропорту Бен-Гурион и первые личные документы, где мои ФИО и дата рождения были написаны на древнем языке моего древнего народа, на иврите.

Мой Израиль - это романтическая Хайфа и яркая голубизна Средиземного моря. Это запахи кофе, шашлыка и паленого курдючного жира. Это привычные по Ташкенту звуки восточных мелодий с греческими, испанскими и йеменскими добавками. Это берущие за душу песни Иегуды Поликера, Боаза Шараби и Офры Хаза. Это Арик Айнштейн, это гитарные ритмы Дэвида Броза, это песенная грусть девочки с кавказскими корнями Сарит Хаддад, это нежная и мечтательная скрипка Миреля Резника, это всемирный фестиваль еврейской музыкальной культуры в городе кабалистов – Цфате.

Мой Израиль - это противогазы на всю семью. Это впервые в жизни услышанные звуки боевой воздушной тревоги и мощных, сотрясающих стены и души людей, падающих на Хайфу "Скадов". Это испуганные глаза маленькой дочери и пожилой матери. Это неизвестность завтрашнего утра и сорок бессонных ночей в герметической комнате, это вопрос - "А правилен ли был выбор?"
Мой Израиль – это первые автобусы с солдатами, взорванные арабскими террористами на перекрестке Бейт-Лид и на выезде из Ашкелона в 94-м году, почти сразу же после подписания мирного соглашения в Осло. Это последовавшие за ними десятки автобусов с женщинами, стариками, детьми и просто гражданами Израиля, взорванных теми же исполнителями и на те же деньги – как арабская месть евреям за их право жить на земле своих предков.

Мой Израиль – это пробудившийся интерес к неизучавшейся в советской школе еврейской истории. Это красота и богатство ставшего понятным иврита, это "Песнь песней", это читаемая в оригинале Тора, это беспримерный подвиг еврейских солдат в операции по освобождению израильских заложников в Энтеббе – это языковый и ментальный фон сегодняшней моей жизни.

Мой Израиль – это прекрасные дороги и шикарные гостиницы на берегах трех морей (Средиземного, Мертвого и Красного). А так же еще одно море - море лесов в окрестностях древнего Иерусалима и относительно молодой Хайфы. Это чудесные пляжи, рестораны, бары и множество людей, танцующих на открытых площадках "Хору" – этакий средиземноморский танцевальный симбиоз, национальное авторство которого оспаривается по сей день между коренными израильтянами и выходцами из стран Балканского полуострова и восточной Европы…

Мой Израиль - это страшно шумный, любопытный и веселый народ, в котором слились воедино национальные менталитеты всего,пожалуй, мира. Это новый Вавилон. Это новые попытки построить лестницу в небеса – найти путь к спокойной жизни в этой весьма беспокойной стране. И хочется надеяться, что когда-нибудь это удастся. С Б-жьей, конечно же, помощью…

Автор Роман Рувинский

Роман Рувинский
Главная
Моя география